Жена офицера: тётя Сима, пособница Амура

  Жена офицера: тётя Сима, пособница Амура

История эта приключилась еще в советские времена, когда в ходу были правила и инструкции, строго регламентирующие нашу жизнь. В смысле, делающие все возможное, чтобы курортная свобода не подрывала нравственных устоев нашего в целом морально устойчивого общества. В ту пору однажды мне довелось отдыхать в скромном пансионате «Бургас» в Кудепсте. Все было просто великолепно! Погода – блеск, море – теплое, питание -терпимое, а сосед попался просто замечательный. Кадровый офицер-пограничник, старший лейтенант, служивший где-то на Дальнем Востоке. Звали его Виктором. Мы быстро подружились, целые дни проводили вместе, играя в шахматы на пляже или в парке.

   Однажды мы задержались в гостях у проживавших в центре Сочи родственников Виктора, добрались до пансионата уже глубокой ночью. Если точнее, мы едва добрели, уж слишком хорошим оказалось у родичей домашнее вино из винограда «Изабелла». Дверь пансионата, разумеется, была заперта. Комендантский час начинался в 23 часа, и горе было каждому, кто не успевал до этого времени войти внутрь здания. Вахтером там служила тетя Сима, которая всю жизнь проработала уборщицей в городском комитете партии, и была строгой поборницей «Распорядка дня», вывешенного в холле пансионата на самом видном месте.

   Мы с Виктором тихонько поскреблись в дверь, как загулявшие коты. Никто на это никак не прореагировал. Пришлось постучать погромче, поскольку отступать нам было просто некуда. Минут через пять появилась заспанная вахтерша, подошла изнутри к стеклянной двери и строго спросила:

   - Чего шумите! Сейчас вызову наряд милиции, вмиг успокоят…
- Тетя Сима, откройте, это же мы, курортники с шестого этажа, - заплетающимся голосом пролепетал старший лейтенант.
- Не слепая, вижу! – сурово отрезала она. – Но после 23 часов никого не велено пускать! Пансионат уже закрыт! 
 - Так это же не граница, чтобы по ночам быть на замке, - затеял дискуссию Виктор, еще не понимавший, что мы уже вляпались в очень глупую историю. – Это же прямое нарушение декларации о правах человека…
- Будете выражаться, не только милицию вызову, но еще и главному врачу докладную напишу, - непреклонно сказала тетя Сима и исчезла в своем закутке.

Такое общение начало оказывать отрезвляющее воздействие. Мне стало ясно, что пора оттащить друга от стеклянной двери, пока он ее с досады не расколотил, что будет чревато серьезными осложнениями. Поначалу Виктор поддался моим уговорам, но когда мы отошли на десяток метров, вдруг заявил:
 - Погоди, сейчас я найду другой вход!

   Поскольку я точно знал, что другого входа нет, то решил не спорить, и дать возможность старшему лейтенанту самому в этом убедиться. Присел на скамеечку, чтобы полюбоваться звездами. Вдруг услышал голос Виктора откуда-то сверху. Боже, по перегородкам балкончиков он добрался уже до третьего этажа.
- Давай, лезь за мной, - с мальчишеской гордостью сказал он небрежно.
Остатки хмельного выветрились из моей головы, когда я увидел, как он, покачиваясь, взбирается на четвертый этаж.
 - Остановись, Виктор! – как можно спокойнее сказал я, побаиваясь спугнуть друга, который легко может сорваться.
  И тут кто-то из святых меня услышал, поскольку дверь балкончика четвертого этажа открылась, и испуганный женский голос спросил:
- Кто здесь? Немедленно прыгайте вниз, иначе милицию вызову…
 - Тихо! Это я, Дубровский! Не надо, пожалуйста, милиции, - сказал мой друг.

Довольно мирно он слез с перил и скрылся в глубине балкончика. Мне удалось спокойно вздохнуть, что друг уцелел, можно было отправляться в парк, чтобы устраиваться на скамейке до рассвета. Ранним утром тетя Сима открыла мне дверь, укоризненно покачивая головой, словно пред ней был погрязший в разврате патриций.
Виктор появился в номере лишь к обеду. Из его сухого, как пограничный рапорт рассказа выяснилось, что ему удалось убедить хозяйку номера Лидочку, что он давно испытывает к ней любовные чувства, но все не решался раньше подойти. Но вчера, немного выпив для храбрости, наконец собрался с духом, и вот попытался таким оригинальным способом забраться в гости, чтобы выразить обуревающие его чувства.

   - Она что, поверила? – спросил я, припоминая эту скромную молоденькую женщину, сидевшую обычно неподалеку от нас в обеденном зале пансионата.
- Да я сам в это поверил, - невозмутимо ответил друг. – Ближе к утру, конечно! Она оказалась удивительной, потрясающей женщиной…
С этого дня Лидочка и Виктор были неразлучны, а мне была дана полная отставка. Идиллия продолжалась до окончания срока путевки Лидочки, после чего они вдвоем полетели с ней в Смоленск, чтобы Лидочка смогла быстро уволиться с работыи забрать свои вещи. Ну а дальше - на дальневосточную пограничную заставу, отпуск старшего лейтенанта тоже подходил к концу.

В следующий раз мы встретились с ребятами лет примерно через десять. Уже в Москве, куда Виктора перевели служить в штабе пограничных войск. Тогда у них было уже две симпатичных дочурки, а также полное семейное взаимопонимание.Только одного Лидочка так и не могла понять. С какой это стати в каждую годовщину свадьбы муж всегда поднимает тост за какую-то таинственную тетю Симу… 

Записала рассказ
Ирина СИЗОВА

Автор: Гайнан Бочкарёв в Сочи on 14-04-2025 16:16:46, внесены правки 14-04-2025 16:21:02.